Осло
Ордо Цистерсиэнсис Осло

Находится под правлением Папы Александра I и совета трёх кардиналов.
Население полиса: примерно 1100 человек; число медленно уменьшается вследствие миграции населения в Стокгольм. Меньше население только в Рижском Рейхе.
Важные ресурсы в доступе: лес, рыба, зерно, небольшое количество железных руд.
Осло - небогатый полис, сильный религиозным духом. Контролируется полис потомками застрявшей в городе миссии католических священников-цистерцианцев.
Считается, что основная жизнь кипит в центре. Окраины на западе бережно засеяны различными растительными культурами - в основном пшеном.
Молодое поколение, уже не знающее предыдущего мира, в основном высоко религиозно и трудолюбиво, но есть и те, кто уезжает из города в Стокгольмскую республику. С недавнего времени процесс эмиграции был усложнён настолько, что уехать из Осло на место жительства в другой полис стало практически невозможно.
Религиозность и высокая духовность города, впрочем, не мешает церкви иметь на восточной окраине города пару-тройку интересных забегаловок, а так же пропускать через себя самые разные радиопереговоры, в том числе - переговоры наёмников и криминальных элементов. С этого Орден получает определённый доход, так как со столь скудными ресурсами на одной торговле много не выручишь.
Армия города малочисленна. Защиту полиса с определённого времени в основном составляют наёмники, которыми церковь не брезгует. В общем-то, основная часть затрат уходит на них в ущерб "гражданскому" населению.
Самые плотные связи у Осло со "светской" и довольно либеральной Стокгольмской Республикой, образуя Скандинавский Альянс. Во многом Стокгольм помогает Осло, но постепенно эти отношения начинают охлаждаться, и пока Стокгольм ищет связей с другими полисами, Папа не совсем знает, что с этим делать, но готовит город к возможной полной изоляции. Один из кардиналов держит в голове планы на массовый исход городского населения и распределение его по другим городам.

После Катастрофы в городе едва осталось четыреста человек, разбросанных по городу.
В числе этих людей оказались и довольно важные священники Цистерцианского Ордена. Они решили сплотить вокруг себя остатки того, что было когда-то немаленьким городом. До катастрофы в Осло преобладало лютеранство, но католикам удалось кое-как объединить горожан.
Поначалу, религиозные мотивы практически не использовались - объединение было важно уже хотя бы своим фактом. Вместе было проще выжить. Вскрывались продуктовые склады, с нуля налаживался быт и порядок, распределялись обязанности - кто во что что горазд. Мужчины старше шестнадцати были обязаны помимо всего прочего ещё и нести караул и охранять скудные остатки населения на случай каких-либо иных угроз.
К 2019 году начались первые предпосылки к укреплению религиозных устоев и обычаев. Старшее население не трогали, работа проводилась в основном с детьми. Именно в этом году священники открыли в Осло первую после катастрофы школу. Детям помимо основных предметов стали преподавать и основы цистерцианства.
Через год, месяц за месяцем религиозный аспект в образовании стал усиливаться. Это не понравилось старшему поколению.
В 2021 году состоялся большой бунт. Всё началось после того, как однажды один из отцов, Олаф Эльгстрём, увидел своего ребёнка читающим молитвы. Рассказ о том, что их так "учат в школе" поверг мужчину в бешенство. Следом за ним возмутились и другие родители, а позже Эльгстрём повёл кучку протестующих к зданию собора, занятого католиками. Эльгстрём заявил о том, что желает взять власть в свои руки, чтобы навести порядок, требовал, чтобы их "объединители" считались с мнением людей.
Тогда священники вывели на улицу занимавшихся в школе детей. Родители были поражены тем, как их чада чуть ли не в унисон говорили о том, как им нравится эта религия. Эльгстрём же был подвергнут порицанию священников. Через несколько дней он неожиданно заболел и скоропостижно скончался...
Именно тогда миссия объявила себя Орденом и установила свою полноценную власть. Самый высокопоставленный в этой миссии священник, кардинал Александр, объявил себя Папой, перераспределил обязанности между остальными членами Ордена и в течение последующих двух лет окончательно закрепил власть в городе.
Население города медленно, но верно увеличивалось. Орденом поощрялись многодетные семьи, хотя возможности завести такую практически не существовало. Новое поколение росло религиозным. Несколько десятков юношей стало церковными служителями, некоторые из них ушли в монахи и расселились по окраинам города.
Развивалось земледелие, медленно, но верно вспоминались довоенные технологии.
В 2049 году Осло впервые встретился с людьми извне. В середине сентября в порт прибыл большой корабль из Стокгольма, на тот момент уже ставшего Стокгольмской республикой. Корабль пришёл в Осло после первого большого плавания, уже обошедший ряд городов, которые оказались пусты.
С этого момента жизнь в Осло стала немного интереснее. Шведы помогли норвежцам восстановить первый корабль и вновь разработать рудники, перевозили в город ресурсы, сперва ничего не беря взамен. Вместе с первыми кораблями в Стокгольм тут же начали уплывать люди старшего поколения и та молодёжь, которой религиозный Осло был не по душе. Либеральный Стокгольм принимал всех!
Поначалу уезжали немногие, и на прирост населения это не влияло, но в конце шестидесятых годов поток резко увеличился. В Осло тоже стали проникать люди из Стокгольма; в основном это были "туристы" и наёмники, в которых Орден нуждался за скудостью своей собственной армии. С пищей и без того не всегда было хорошо, а после их прихода стало только хуже. Религиозное большинство смиренно переносило невзгоды, но недовольных с каждым разом становилось всё больше. Население стало уменьшаться. Это привело к тому, что в 2068 году был введён закон, предельно усложнивший правила выезда из полиса. Он уменьшил отток населения, но не остановил его. Люди начали сбегать. Сбежавшим возврат в Осло был запрещён - при первом же появлении таких на границах их полагалось расстреливать.
Через некоторое время от расстрелов отказались, заменив их принуждением к занятию различной тяжёлой и самой отвратительной работой, которая только могла найтись в городе. Если человек не успевал сбежать, он отправлялся на "перевоспитание" церковью.
Сейчас кардинал Александр очень болен и размышляет, кому предстоит его заменить. Конкуренция между кардиналами очень велика, и открытая борьба между ними может вспыхнуть в любой момент

Стокгольм
Стокгольмская Республика

Правитель: Турбьёрн Сигурдссон (Thorbjörn Sigurdsson), третий президент республики. Возраст его - 47 лет, избран на своё место четыре года назад и всё ещё пытается завоевать доверие у "демократичных" шведов после скандала с предшественником.
Население полиса: примерно 2500 человек - почти наравне с Петербургской Империей.
Организованные шведами экспедиции заново открыли залежи серебра, золота и цинка северо-западнее Стокгольма, железа западнее Стокгольма. Так же в основные ресурсы входят торф, рыба, лес и пресная вода.
Общество довольно разношёрстное. Свобода мнений и верований, преобладающий атеизм.
С недавнего времени в полисе много мигрантов из разных полисов, в основном из Осло. С 2030-х годов разведанные ресурсы и золотой запас позволяют стабильно развиваться, торговать и даже самых небогатых жителей обеспечивать самым необходимым.
Несмотря на все эти свободы, жизнь полиса вполне неплохо организована. Каждый занимается своим делом, все на своём месте, а место есть у всех.
Существует система гильдий, основанная не на кровных связях, а на том, кто куда хочет пойти. После пятого класса образование становится более специализированным, а по окончании школ (девять классов) дети выбирают профессию по душе. Каждая гильдия даёт ученикам профильное образование. Профессии в основном распределены по принципу "мужские-женские", но никто не воспротивится, если девушка захочет стать кузнецом, а юноша - ткачом. Главное, чтобы человек хорошо трудился. Случается, впрочем, такое редко.
Самыми влиятельными гильдиями считаются моряки, шахтёры и механики, а с недавнего времени и торговцы. Довольно важными гильдиями считаются кузнецы, лекари и земледельцы.
При нехватке представителей определённых профессий производится принудительное распределение, но даже оно не ограничивает человека рамками.
Менять гильдию нельзя.
Представители нейтральных группировок типа наёмников и поисковиков в гильдиях не состоят, но в Стокгольме найдётся приют и им, пока они приносят полису пользу. Не без помощи поисковиков полису удаётся получать доступ даже к различным рудникам.
У военных так же нет своей гильдии, но, так как армия считается правительственной структурой, им она без надобности.
Впрочем, в этой машине не всё так гладко, как кажется. После второго президента в городе стали нередки случаи грабежа и воровства, но с приходом Сигурдссона всё понемногу налаживается.
В полисе существуют так же небольшие группы переживших эпидемию "мигрантов" из бывших стран Ближнего Востока, Африки. Эти группы формируют "семьи" - их члены вхожи в гильдии и трудятся так же, как и все граждане полиса, но держатся обособленно. У них - свои законы и правила. Пока они не расходились с правилами и законами Полиса, но в последнее время обстановка становится всё более напряжённой.
Те из "мигрантов", что относительно давно смешались с коренным шведским населением и чьи дети уже несут больше крови коренных жителей, не относятся к существующим этническим "семьям".
На окраинах города существуют забегаловки, где собирается самый разный криминальный сброд. Там же проводятся подпольные бои без правил.
Даже из своих проблем меркантильный Стокгольм умудряется извлекать выгоду, и, пока она есть, на её источники закрывают глаза. Нередко сами жители Стокгольма не осведомлены о том, что творится под их носом. Те, кто знает, предпочитают просто не совать свой нос.

После Великой Войны в Стокгольме осталось немало народу. Две с лишним тысячи человек выжило в городе — ни один более город не мог похвастаться таким же успехом. Впрочем, иммунитет у людей был сильно ослаблен. В Стокгольме началась эпидемия — обыкновенная простуда захватила выживших год спустя катастрофы и выкосила чуть меньше половины людей.
Некоторое время после эпидемии люди занимались в основном только тем, что налаживали хоть какой-то быт. Постепенно люди разбились по профессиям и навыкам, чтобы эффективно распределить обязанности. Народ пошёл на рискованный шаг — использовать всё, что осталось в городе для того, чтобы развиваться дальше. И в этот раз не ошибся. К тому моменту уже  нашёлся человек, которого в итоге назначили управлять всеми процессами в городе. Им стал тридцатипятилетний авиатор Кристоф Ренен. Лётчик оказался человеком толковым и  знающим. Он окончательно организовал систему по профессиональным навыкам, переросшую позднее, в 2024 году, в систему гильдий, отправлял поисковые экспедиции вокруг города и далеко за пределы этих территорий. К 2030-м годам шведы нашли первые шахты с ценными металлами, вспомнили старые технологии и медленно, но верно пошли в гору. В 2035 году Стокгольм объявлен республикой, а Ренен был назван её президентом.
Состояние кораблей после катастрофы было плачевным, но в 2046 году жители Стокгольма отремонтировали первый более-менее крупный корабль и решили организовать плавание через несколько крупных городов своей страны и других, чтобы посмотреть, остался ли кто ещё в живых. Экспедицию готовили три долгих года, и в апреле 2049 года корабль, вдохновенно переименованный в «Надежду» («Hoppas»), отправился в большое плавание. «Хоппас» прошёл через полузатопленный Копенгаген, в котором было обнаружено лишь несколько человек, да и те одичавшие. Потом маршрут прошёл через несколько шведских и норвежских городов, но в них было абсолютно пусто. Больше времени уходило на исследования на суше, которые были тщетны, хотя и дали определённые результаты в других областях. В конце августа судно едва не потонуло из-за сильного шторма. Лишь в середине сентября шведы добрались до последней точки своего маршрута, после которой они должны были поплыть напрямик через море обратно, в Стокгольм. Но в Осло им повезло найти то, что искали первоначально — людей. Немного погостив в городе, шведы, взяв с собой на борт нескольких горожан и троих представителей Ордена, направились обратно в Стокгольм. Теперь предстояло налаживать контакт.
Пока «Надежда» держала свой курс, в Стокгольме начали исследовать и восстанавливать железные дороги. Через два года таких экспедиций разведчики добрались до медных рудников на западе от Хельсинки, на которых уже давно работали люди. Разведэкспедиции помогли добраться до города и оказали честь встретиться с лидерами, от которых шведы узнали, что вот уже с добрый десяток лет милитократия состоит в укрепляющемся альянсе с всё более процветающим Петербургом, и что русские уже собирают экспедиции на более южные территории.  Пока что шведы не могли себе позволить регулярной связи с Хельсинки, а уж тем более — добраться до Петербурга, но  через три года в Стокгольме уже смогли отремонтировать два других корабля, а по прошествии ещё двух лет республиканцы отправили свою следующую экспедицию, на восток. За это время увеличились запасы ресурсов: шведы теперь могли регулярно совершать плавания, и им теперь было, что предложить.
В 2061 году Кристоф Ренен скончался от сердечного приступа, и его место занял второй по счёту президент Стокгольмской Республики, Ханнес Бокланд. Как раз в это время новому миру стало известно о Таллине и Риге.
Поначалу, всё шло хорошо. Но Бокланд был не тем, чем казалось доверчивым шведам. Постепенно город начал наполняться наёмниками. После наёмников пришёл всякий криминальный сброд, состоявший из сбежавших кто откуда людей. Неожиданно активизировались люди более южных национальностей — потомки мигрантов, приехавших ещё до катастрофы. В Стокгольме стало страшно жить. Дошло до того, что люди боялись выходить из домов, ведь на улицах с тобой, если ты плохо подготовлен, могло произойти что угодно, и срезанный кошелёк был не такой сильной катастрофой. С трудом налаженная Рененом система начала рушиться. Капитал и ресурсы республики утекали в бандитские руки. При Бокланде в Стокгольме появились первые культисты, которые, впрочем, редко попадались на глаза и обитали на самых окраинах. Люди были в отчаянии. Военные тайно решили во что бы то ни стало свергнуть президента.
Со всего этого Ханнес Бокланд получал большую выгоду. И, наверное, его конец пришёл бы немного позднее, если бы однажды, в мае 2071 года, он не появился на публике в янтарных украшениях, решив, что ему теперь дозволено всё. Но шведы прекрасно знали, что единственный город, который мог торговать янтарём — Рига. Ригу, избравшую путь Рейха, шведы не любили, и «эти побрякушки» стали последней каплей. Через несколько месяцев Стокгольм восстал против Бокланда. Ведомые военными люди, захватили здание дворца. Военные же поймали Бокланда, вывели на площадь перед дворцом и застрелили на месте.
Позднее обнаружилось, что Бокланд делал довольно масштабные закупки. Янтарь решили отправить на растопку печей.
Прежде, чем республика обрела третьего президента — Турбьёрна Сигурдссона, - прошло два с половиной года, которые прошли под правлением Совета Гильдий. За это время Стокгольм относительно очистился от заразы, принесённой Бокландом, но последствия остались до сих пор. Вот уже четвёртый год Сигурдссон продолжает восстанавливать город после упадка — пока что на это вполне хватает средств, которые его предшественник ещё не успел разворовать.

Петербург
Петербургская Империя

Правитель: император Сергий Первый, он же Сергей Леонидович Белозёров. Имеет двоих сыновей — Евгения и Николая. Старший, Евгений, готовится перенимать бразды правления, Николай же хочет в дальнейшем строить корабли и на власть не претендует. За властью Белозёрова стоит теневая власть офицеров ВМФ, которые через Сергия I управляют городом.
Население полиса: где-то 2400 человек.
Важные ресурсы: торф, лес, рыба. На пути к Таллину имеется месторождение горючих сланцев, которое заново открыли лет десять назад. Так же Империя имеет самый большой золотой запас среди всех полисов.
Основная жизнь кипит в Империи на Васильевском острове и Невском проспекте.
Большая часть людей работает на «Адмиралтейских Верфях», там же открыта школа (ещё одно здание расположено на пересечении Гаванской улицы и Среднего проспекта, в здании бывшей школы имени Жака Ива Кусто). Население так или иначе задействовано в морской жизни, довольно много времени проводит в море. Даже ругательства в языке в основе своей «морские» - жизнь города просто пропитана солёным морским духом.
Функцию армии в городе исполняют бывшие моряки, продолжающие традиции своих предшественников.
Много времени люди проводят в Национальной и в Президентской библиотеках, а в кинотеатре на Среднем Проспекте часто устраиваются различные праздники и культурно-развлекательные мероприятия.
Несмотря на то, что изначально Империя была довольно слабым полисом, на её золотом запасе сейчас держатся остальные города Альянса. Так же Петербург ищет сотрудничества со Стокгольмом.
В городе на дух не переносят граждан Рижского Рейха, поэтому въезд для них в город запрещён, а любое упоминание о них вызывает бурю негативных эмоций. Также петербуржцы недолюбливают приезжающих из Осло за повышенный градус религиозности. В остальном же город, в котором ещё до катастрофы собралось приличное количество национальностей из разных краёв земли, принимает под своё крыло всех, не брезгует пользоваться услугами наёмников и поисковиков.
На юго-востоке Петербурга, впрочем, не всё столь спокойно. Будто бы тоже продолжая традиции предшественников, бандиты организовали там свой «Весёлый Посёлок», и город постоянно вступает с ними в конфликт, но искоренять опухоль пока не собирается.

До того, как встретиться с финнами, Петербург вставал на ноги довольно медленно. Моряки, взявшие на себя управление городом, потому что оставшиеся жители им доверяли, сначала имели много планов, но нехватка людей и довольно важных ресурсов заставила отложить их. Все силы ушли на разведку. В первую очередь, экспедиции послали на север и восток. Обе группы не вернулись в город, и их потеря привела к тому, что и это пришлось отложить. Рисковать людьми было опасно.
За двадцать лет власть постепенно перешла от моряков к отдельному человеку — молодому сыну одного из офицеров, родившемуся уже после катастрофы, Сергею Белозёрову. Но практически никто не знает и даже не подозревает, что высший офицерский состав через Белозёрова продолжил вершить власть.
Видимое единовластие Белозёрова понесло за собой шутливые разговоры о том, что в городе теперь как встарь — монархия. Но шутки постепенно переросли в серьёзную идею. Стремясь сохранить свой контроль в городе, адмиралы подумали-подумали, да и решили, что будет надёжнее, если у власти всегда будет свой человек. И тогда они сделали всё, чтобы в Петербурге установилась именно монархия. Сергий I обладал вполне определённой самостоятельностью, но ни одно императорское решение не проходило в свет без согласования с моряками.
За это время в городе начали бесследно пропадать люди. Таких было мало, и в основном все считали, что люди просто не выдерживают по каким-то причинам и уходят. Моряки занялись этим вопросом плотнее, но результатов пока не получили. Пропажами людей в Империи никто с того момента не занимается.
В 2036 году правящая верхушка вновь решилась на экспедиции. Вновь послали группу на восток. Та вернулась в неполном составе через три месяца, решительно заявляя, что туда лучше более не ходить. Через два года послали группу на запад, и там имперцам повезло наткнуться на финский отряд.
С этого момента дела пошли в гору. История Петербурга стала теперь немыслима без истории Хельсинки. Петербуржцы занялись исключительно собственным городом и его отношениями с новым союзником. По мере того, как города набирали силу, моряки готовили новые походы — теперь уже на юг. О том, что финны столкнулись со шведами, русским стало известно незадолго до того, как разведгруппа вышла в сторону Пскова и дальше — Ивангорода, Нарвы, Таллина. Желание наладить сотрудничество решили отложить до лучших времён — сейчас было немного не до того.
Экспедиция запоздала из-за временной нехватки ресурсов и тронулась лишь в 2044 году. Шли долго — не меньше четырёх месяцев. На своём пути люди встречали опустевшие сёла, городки, города, несколько раз переживали нападение зверей. В Таллине группа оказалась уже истощённая, и вернуться обратно она смогла только через год, прожив с семь месяцев.в осаждённом солдатами Рижского Рейха городе и выбравшись только чудом, при помощи партизан и местных военных. Через несколько месяцев в Таллин прибыла русско-финская подмога, быстро окончившая конфликт. За «солидарностью в борьбе с фашизмом» стояло желание большей экономической стабильности. Петербург не без помощи Хельсинки взял Таллин под опеку, наладил пути перемещения — к тому моменту уже была восстановлена часть небольших кораблей, в основном баркасов, шхун, яхт и тех плавсредств, которые могли быть переделаны под электродвигатель — и теперь Альянс дополнился третьим членом, что пошло на пользу всем. Часто в Таллине Петербург и Хельсинки могли найти необходимые кадры для работы.
Летом 2065 года произошло нечто немыслимое для города. Банда, с которой власти недавно вступили в конфликт, умудрилась увести из города крейсер, да не просто крейсер, а «Аврору» - самый большой корабль из всех, что потенциально мог быть починен. Останавливать было поздно - имперцы недооценили тщательность подготовки банды к угону крейсера: «Аврора» снарядом разнесла мост, преграждавший выход в Финский Залив. Приказав не вести преследование вооруженного и бронированного судна, Сергий I с тяжёлым сердцем отпустил символ города. Когда он и офицерская верхушка узнали, что «Аврора» стала плавучим полисом, с кораблём начали устанавливать торговые контакты, хотя существует эмбарго на продажу«Авроре» вооружения любого рода. Впрочем, Евгений Белозёров, наследник, вскоре собирается сломать этот запрет…
В 2074 году в Петербурге был обнаружен шпион из Рижского Рейха, что заставило усилить работу в этом направлении. Шпион оказался курьером, перевозившим янтарь. Мужчина умудрился сбежать и исчезнуть в неизвестном направлении, что заставило кого-то из адмиралов горько пошутить о том, что «эта империя слишком многое упускает», намекая на происшествие с легендарным крейсером.

Рига
Рижский Рейх

Правитель: галвенайс Валдис Апалаис (галвенайс = лидер, фюрер; переводится как «ведущий» [за собой]).
Население полиса: не больше 1500 человек.
Важные ресурсы: янтарь, торф, пахотные земли.
Пожалуй, ни у одного полиса на сегодняшний момент нет столь большого количества проблем, как у Риги. Из всей группы городов Рига - единственный город без прямого выхода к морю, поэтому передвижения по нему затруднены. Она пережила войну с Таллином
и постоянно вынуждена тратить силы на то, чтобы отваживать от себя партизанские отряды из окрестных лесов. Рига не состоит ни в одном альянсе, потому что после конфликта с Княжеством ей было запрещено сотрудничество с тремя из шести известных городов, а её риторику не желает терпеть ни один полис. Она не может наладить железнодорожное сообщение в обход Таллина, который не желает видеть рижан на своих границах. Впрочем, неофициальное взаимодействие с другими полисами всё же происходит: например, с помощью Анны Миккола и её связей в последние несколько лет идёт скрытая торговля и обмен ресурсами с Хельсинки, несмотря на запрет. Происходит он довольно долго, но за то время, что ресурсы достигают мест назначения, связи успевают затеряться. О каналах поставок между Хельсинки и Ригой с недавнего времени подозревают правящие круги в Петербургской Империи, но пока помалкивают.
Граждан Риги в других городах обычно видно сразу. Они ведут себя довольно отчуждённо. Особенно преданные Рейху разговаривают с людьми напыщенно и надменно. Они никогда не бывают легальными мигрантами, потому что им запрещено менять место жительства. Рижане могут появляться в других городах, в основном, по делам. Торговцы, если они появляются (в основном их можно увидеть в Стокгольме), носят отдельные повязки и всегда прибывают с парой-тройкой солдат. Те же, кто приезжает «в ознакомительных целях», никогда не бывают одни. Каждая простая поездка добывается с огромным трудом, а едет счастливый житель Рейха только в сопровождении специального человека, контролирующего деятельность такого «туриста». По сути, таких комиссаров прикрепляют к подавляющему большинству выезжающих из Риги.
Внутри же Рейха всё наполнено пропагандой в лучших традициях. Риторика, перетёкшая из радикального национализма в фашизм, флаги, значки с красным львом и тремя звёздами со старого герба Латвии. Рига — единственный полис, где зарплату выдают продуктами, пусть даже и частично. На каждого работника — свой лимит. Латышам всегда выдают немного больше, чем другим.
Сейчас другие национальности не прижимаются так, как это было двадцать лет назад, но если житель не согласен с превосходством над собой латышской нации, то ему не светило ничего хорошего.
Молодёжь настроена очень радикально и практически вся предана Рейху. Военная система была реорганизована и способом управления войсками, внешним видом, да и названиями должностей подражает фашистской Германии времен середины двадцатого века.
В Риге на данный момент отмечен лучший уровень медицины среди всех других полисов - хирурги и врачи здесь учатся не столько по книгам и учебникам, сколько проводят практические занятия и эксперименты на живых людях. Правительство Рейха поясняет такой негуманный подход тем, что "на опыты" идут лишь приговоренные к смерти бандиты и преступники. По неофициальной версии - под нож бросают любых "не-латышей", которые чем-то не угодили местным властям. В любом случае, такой подход дал свои плоды - по всем полисам известно, что для рижских врачей нет почти ничего невозможного.
В официальное число населения не входит то количество криминального сброда, который собирается по окраинам города. Бандиты исходят из мнения о том, что, раз с Рейхом никто не сотрудничает, то и трогать здесь их не будут, что вполне верно. Именно вокруг Риги расположена наибольшая часть различных бандитских баз.

Всё начиналось не так плохо. В первые дни после катастрофы многие искали связи с внешним миром, и Рига не была исключением. Ей очень повезло почти сразу же найти такую с Таллином, что случилось через три года после катастрофы - очень быстро, в сравнении с другими городами. После того, как поисковые группы из двух городов пересеклись на железнодорожной ветке, уже под Ригой, взаимодействие между будущими полисами стало очень крепким. Как поднимался Таллин, поднималась и Рига.
Всё было бы прекрасно, если бы тогдашнему лидеру, Петерису Круминьшу, в голову не пришла идея о том, что второе дыхание города затрудняет присутствие на её территории любых иных национальностей, кроме латышей.
С самого начала этого периода жизнь в каком-то смысле превратилась в ад. Сначала пропаганда была воспринята в штыки, но у молодёжи идея прижилась и дала плоды. Людей других национальностей просто выживали из города. Большая часть людей в итоге переселилась в Таллин. Рига стала Рейхом.
На возмущения Таллина о том, что им не нравится такое положение дел, Круминьш лишь пожимал плечами. Через несколько лет дошло до того, что выезд из Риги был запрещён абсолютно всем. Для национальных меньшинств наступил самый тяжёлый период, а тех, кто всё-таки выбирался, пытались отлавливать, разыскивать, и для этого даже в открытую заходили на территории Таллина, чуть ли не лезли в сам город. В итоге Круминьш добился того, что лидер Таллина отказался сотрудничать с ним и прервал отношения городов до тех пор, пока это не прекратится.
Теперь перед Круминьшем стоял вопрос о том, что же делать. Без экономических связей будет трудно. Тогда в голову, уже давно поглощённую безумной идеей, пришёл единственный вариант: если Таллин отказывается сотрудничать, его необходимо завоевать.
Под предлогом расширения территорий Рейха, Круминьш начал разворачивать новую волну пропаганды, начал наращивать военную мощь и готовить солдат для славных завоеваний, невольно повторяя уже произошедшую когда-то историю. Только готовили солдат совсем недолго, так как пропаганда предполагала, что латыши в особой подготовке не нуждаются, а пушечное мясо из других национальностей на то и пушечное мясо… Как бы то ни было, в марте 2042 года Рейх начал свой поход на Таллин.
Поддержание солдат, подготовленных в спешке и не очень хорошо, в боеспособном состоянии дорого обходилось городу. Выросла нагрузка на земледельцев,  ужесточились правила, распорядок. В полисе участились случаи приговора к смертной казни. Как бы то ни было, войной многие пользовались для того, чтобы сбежать, потому как теперь большая часть солдат была далеко. Но до Таллина сбежавшие уже не надеялись добраться. Так начали образовываться маленькие поселения, скрытые в лесах, а затем и партизанские отряды, цель которых заключалась в подрыве деятельности националистов. Подрывали довольно эффективно, даже перехватили несколько каналов поставки припасов.
Когда войска Альянса, которых, как и в Таллине, в Риге никто не ждал, подошли к проигрывающему полису вплотную, Круминьш решил сбежать из города и бесследно исчез в лесах. Так как ресурсы Альянса тоже были ограничены, Рига отделалась довольно легко. Теперь городу было запрещено вступать в любые связи с городами Альянса власти пришёл бывший министр пропаганды Валдис Апалаис.
Со временем риторика стала менее жёсткой. Понимая, что полис стремительно пустеет и слабеет, Апалаис начал медленно менять курс своего бывшего начальника. Теперь любой народ мог стать преданным Рейху, если признавал над собой латышское превосходство и не особо возмущался. На восстановление государства сначала были направлены силы патриотически латышей, а потом к ним присоединились и остальные народы. Пропаганды стало в разы меньше, но это только помогло ей укрепиться.
Война привела к тому, что в техническом плане Рига стала самым отсталым городом. Многие вещи ей недоступны, и выживает город только за счёт того, что использует по максимуму довоенные технологии и активно занимается земледелием. Рейх — аграрный полис, использующий в основном не самые продвинутые технологии. Уровень жизни после войны установился где-то на одном пределе, но заточенные пропагандой люди в основном не жаловались. Попытки бунтов тут же пресекались. Сбежать из города стало невозможно, а работа комиссара, наблюдающего деятельность граждан в городе и за его пределами, стала довольно популярна и необходима.
В шестидесятых годах Рейх начал понемногу подниматься благодаря торговле со Стокгольмом, в котором сменилась власть. Затем, после того, как поставки янтаря были оборваны, Рига неожиданно получила связь с Хельсинки, потому что генерал-полковник Миккола была заинтересована в ресурсах, и в основном в человеческих, но позже. В других городах она искать их не решалась, но в богом забытом Рейхе это вполне было возможно. Она готовила переворот и обещала при успехе стабильную экономическую связь, что полису и было необходимо. Сейчас все силы Рейха направлены на то, чтобы связь эта не была раскрыта.