Который час они плутали меж трёх сосен, наворачивая петли и круги по лесной глуши. Дорога на Таллин, как уверял их проводник через каждые десять минут, была близко. "Да вот, за тем взгорком!", то и дело бодро улыбался мужичок с узким, усталым лицом, а затем всё повторялось снова. За взгорком, за овражком, за той пушистой туей...
Нервничал матёрый дядька-командир, перегоняя из уголков губ соломинку, виду не подавал - негоже. Но каждый его взгляд, брошенный сквозь ветви деревьев на угасающее небо, перехватывался по цепочке соотрядными и, не найдя замыкающего, возвращался вновь к командиру, уже полный немого укора: "Долго ещё?"
Шагая параллельно центру отряда, но держась чуть в стороне, Ева то и дело ловила переглядывания мужчин между собой, ворчливый бубнёж замыкающего, хмыканье молодого стрелка и мрачную ухмылку высокого, остроносого и светловолосого наёмника.
Не к добру. Ой, не к добру.
Нестреляное и непуганое зверьё в окрестных лесах бесновалось люто. Присказки про огромных волков-людоедов, медведей-перевёртышей и упырей из в уст в уста травились у костров. Никто в здравом уме не рисковал идти в одиночку до Таллина, вот и Ева не рискнула.
Провожатый, однако, оказался то ли идиотом, то ли крысой, а может и тем и другим, но до города они так и не докумекали.
- Сусанин, сука, герой! - Сплюнув на землю соломинку, скривился командир, разглядывая вздрагивающее на суку тело, замотанное в тонкую поношенную одежду.
Ева тоже поглядела, почесала затылок, прикидывая, а спас бы дрыщавого мужичка бронежилет при падении с такой высоты или сук бы, так или иначе, сделал своё дело?
Сумерки подкрадывались к синему небу, запуская в него свои обесцвеченные коготки. Уж скоро стемнеет так, что пальцев своих не увидишь.
То тут, то там ребята роптали и чертыхались, однако духом не падали - всё же ночёвка им предстояла что так, что эдак.
- …Возможно до темноты успеем добраться до какого-нибудь патруля, а там до поселений недалеко…
- Надо было оставлять метки, как я предлагал. Уже на первом часу пути было ясно, что это чмо никуда нас не выведет…
Евка скакала взглядом между говорящими, переминая в пальцах сорванные листочки дикого куста сирени и слушая, до чёрта спокойная для столь неприятной ситуации.
- Ребят, - тихо, по старой привычке заговорила девчонка, отряхивая руки от изорванной зелени и повышая простуженный голос по мере привлечения внимания, - До главной дороги вряд ли до сумерек доберёмся, о безопасных стоянках в глуши знают только поисковики...
- Да без тебя знаем, - проворчал мужичок слева от неё, отмахиваясь, словно от назойливой мухи.
- Медведям-жополизам так огрызайся, когда твои кишки на ёлку намотают, - резко отчеканила Ева, недовольная тем, что её перебили, - Я крышу предлагаю. Мне в этих краях довелось побывать год назад с поисковой ганзой, только шли от Таллина до Хаапсалу, но я помню путь до деревни, в которой на ночь оставались. У оврага к ней путь и шёл. Мы ручей проходили, было такое?
- Если хочешь закончить как тот говнюк - есть путь проще, - подал голос парень одного с ней возраста, - Сама убиться хочешь, так хоть нас не тяни. Сейчас выйдем...
- Да тих ты! - подал голос командир, оглаживая ус, - Ну, дважды мы его проходили, и что с того?
- Если против солнца по нему идти - выйдем на Хагере к ночи. Это деревня местных охотников, что выделанные шкуры на продажу в Таллин возят. Не по пути, знаю, - кто-то звучно захлопнул варежку с протестами, - Но у них можно переночевать, а на утро спросить дорогу, может провожатого выделят толкового... Или же делайте, как знаете! Без поисковой карты, без проводника и знающего обжитые поляны. Вот и проверим, херня ли постоянно пропадающие отряды на дороге, да?

- Ты ведь знаешь, что каждый из них будет готов тебя изнасиловать, если окажется, что деревни к ночи не будет?
Из раздумий о вечном вырвал низкий голос одного из наёмников. Не поднимая головы к собеседнику, даже не оборачиваясь, Ева неопределённо пожала плечами.
- Если деревни к ночи не будет, я сама себя изнасилую. Ночевать без крова не хочу - места здесь гиблые.
Пожалуй, опасность заключалась не столько в зверье, сколько в бушующих на дороге культистах. Когда Ева оказалась в этом районе и настроила связь, инквизиторская волна зашкаливала предупреждениями. Чёрт дёрнул взяться за дело... Девушка потёрла шею, прекрасно помня зубы болотной демоницы. Наверное поэтому выбор пал на вооружённых до зубов наёмников в качестве эскорта и, возможно, приманки.
Так и не оглянулась девчонка на заговорившего с ней, вся в своих мыслях. Только позже, уже на подходе к деревне обратила на него внимание, узнав в высоком светловолосом мужчине того самого, что предлагал поставить метки на деревьях.
Рассудительный.
Добрались они впритык к темноте. Серый туман опустился на лес, искажая деревья и силуэты. Когда же из дымки выплыли очертания домишек, Ева облегчённо выдохнула. Долго они шли и, честно говоря, поисковичка занервничала: а вдруг и в самом деле ошиблась, а уж косые взгляды командира отряда не предвещали ей сладкой жизни. Хватило ребятам и одного "горе-проводника".
- Что-то не похоже на обиталище охотников...
Девушка поравнялась рядом с блондином, косясь на его оружие.
- Думаешь, если так привечать местных жителей, они будут рады? - попыталась снять напряжение шуткой. Однако, краем глаза заметила, что кто-то за нож прихватился, кто-то побогаче за пистолет или самострел.
И правда, хреново выглядела деревенька на самом деле. Ни света в окошках, ни лая собак или шумной возни домашней скотины. По идее, всё должно было быть совсем не так, если не врали её коллеги по цеху... Неужто, кто-то зачистил притон еретиков до неё?
- Девочка, ты куда нас завела вообще? - Резонно вопросил командир.
- Не знаю, - честно выпалила Ева, растерянно оглядывая прохудившиеся домишки, - Когда были тут раньше, то жизнь кипела своим чередом... Как и везде.
Говорить про то, что: "Лучше что-то, чем ничего" не стала. Не к месту уж совсем. И так выбора не было - беззвёздная ночь лизала пятки. Как бы эта идея не вгоняла в холод, а лагерь придётся разбить на руинах чьего-то обиталища.
К деревеньке подбирались в молчании. Ни души, ни писка.

Отредактировано Ева (2016-08-22 19:48:47)

- Что здесь по-твоему гиблого? Звери боятся огня, на крайний случай деревья пригодны, чтобы на них залезть…
- Слухи, - несколько удивлённо ответила девушка на скептицизм наёмника, - Можешь считать меня суеверной, но дорога на Таллин словно живая. То без опаски по ней одинокий, неопытный торговец пройдёт... А в другой раз целый отряд матёрых поисковиков сгинет, да так, что даже следов последней стоянки не останется! На суку от лиха не спрячешься.
Разговор угас окончательно, подобный тлеющему фитильку на сквозняке. Запалили его не скоро.
Пройдя полусгнивший деревянный забор, отряд так и не зашёл на главную дорожку, змейкой овивающую домики. Видно было, что постой заброшен и люди отсюда ушли давно, но неясно было - сами или что-то их прогнало?
До самых потрескавшихся стеклянных плашек окон взвивалась сорная трава, густая и ароматная. На одичавших яблонях и грушах зеленели августовские плоды, а вот черешня, исклёванная птицами, едва удерживала налитые ветки на весу, предлагая путникам полакомиться ягодами. Сумеречный туман вился у порога, но вблизи очертания домов не казались страшными, скорее унылыми, скучными, брошенными.
И, как правильно заметил тот самый наёмник: не меньше года назад.
- Думаю, не стоит нам туда заходить, - отчего-то затрусил блондин, многие его поддержали. Еве же деревня виделась нетронутым кладезем полезностей, особенно, если жители покидали её в спешке. Зайти в неё следовало хотя бы для собственного душевного спокойствия. Но семеро одного не ждут.
В подлеске зашуршало, метнулось, хихикнуло - восемь мужчин и одна девушка, каждый хватаясь за свой талисман или оружие вперились в туман. Тишина была им ответом.
- Показалось? - переглянулись между собой все вместе, когда молчание затянулось. Похоже, что да.
Боевой настрой команды немного упал, но выбора уже не было.
Для стоянки, как и планировали, застолбили постройку на отшибе, подобную конюшне - не мудрено. От дождя и ветра защитит, но в то же время и по странной деревне никто не разбредётся. Дом, в который планировалось забаррикадироваться в случае чего, тоже приметили. В общем и целом, к ночи был разбит добротный лагерь, потрескивал костёр, кипела вода в закопченном котелке для разных нужд, шли неторопливые беседы. Дозорных установили по двое, Еве поставили давешнего знакомца, остроносого и излишне мнительного, как по ней.
К Еве вопросы иссякли сами собой, ведь вроде как не набрехала девка и к стоянке вывела, а с другой стороны, ожидания о тёплой натопленной хате и нормальном ужине не оправдались, а суеверные ещё и гадали, куда же подевались эстонские "охотники".
Хотелось бы и самой Еве знать, какого хрена вместо культистов в Хагере только кузнечики, трава, да гнилые доски...
- Блондинчик, - заприметив знакомую макушку, с которой придётся коротать треть ночи, позвала наёмника девушка, - Как зовут тебя?
Раз уж еретиками в этом районе не пахло, можно было и отдохнуть от сует, потрещать ни о чём, да обо всём.

- Виктор, - чуть обернувшись к ней, представился мужчина, сходу выстреливая в неё ответным вопросом, - Так как все-таки тебя занесло сюда?
- Ева, - Подсказала обращение к себе, на будущее.
Видимо, сам факт того, что поисковичка без отряда ошивается среди вороха наёмников, казался странным. Безусловно, это подозрение было заслуженным, взять хотя бы припрятанный в кустах, в виде Хагере, рояль.
- В Таллин нужно, как и вам, - попыталась съехать с темы девчонка, присаживаясь напротив наёмника, - Я почти от Риги пешком иду до цивилизации. А там, в порту, собираюсь найти корабль до Стокгольма. Можно сказать, что отбилась я от своего отряда. В одиночку из наших мало кто промышляет, а эти земли мне хоть и знакомы, но... Будь ты отчаянным рейдером, завидя девку посреди дороги, дал бы ей пройти подобру-поздорову?
Потрескивал костерок, играли на лицах ржавые тени. Несмотря на июнь месяц, девушка поёжилась, ощущая спиной паскудный взгляд. Будто из ближайших кустов, а может из окон хаток деревни, глядели на неё жители-культисты. Но обернувшись, она видела только черноту - глаза не успевали привыкнуть к перепаду света.
Увы, инквизиторские способности не позволяли Еве почувствовать присутствие демонопоклонников, даже если они тут были. А вот они могли ощущать угрозу от лагеря наёмников...
- Наверное, воображение разыгралось, - на лбу выступила испарина, а по хребту скользнула ледяная капля, - Нет тут никого, мы же сами видели. Да и по окрестностям прошлись, пока хворост собирали - глушь, девственный лес и полное отсутствие людей.
Убеждая саму себя, проговорила рыжая. Вытерла рукавом клетчатой фланелевой рубахи лицо, вновь глядя на наёмника.
- А ты с ними работаешь всё время или тоже прибился к эскорту до города? - Кивнула в сторону кемарящих в спальниках мужчин.
Хруст. Где-то заухал филин. Шорох, тонущий в стрёкоте кузнечиков, в треске костерка, в храпе кого-то из наёмников.
- Я вот думала в саму деревню зайти, пока в карауле стоять будем, - Ева запустила пальцы в волосы, что не видели чистой водицы пару деньков, - Вроде дома не разграблены, а сам знаешь, я этим только и живу. В карманах у меня уже мыши дыру проели, - Улыбнулась она, демонстративно хлопая себя по залатанным выцветшим джинсам.
Острый и цепкий взгляд был у этого мужчины, что-то думал он себе на уме, а что - одному Богу ведомо. Ева подтянула к себе колчан, нарочито безмятежно проверяя оперение. Не поднимая глаз, спустя какое-то время поинтересовалась:
- Как думаешь, Виктор, это совсем паршивая идейка? Отпустишь меня погулять одну по округе?

Он был настойчив и, отнюдь, неглуп. Увидел в её словах лукавство или же прочитал по жестам, глазам, что говорит она полуправду. А ещё он был любопытен и новые вопросы не заставили себя долго ждать. Говорить ли про Аврору? Ева колебалась. Она его совсем не знала, мало ли кем на самом деле являлся этот Виктор: может шпион, а может хороший человек.
Доверять людям и беззаботно рассказывать о себе, было сложно. Особенно в свете сложившейся жизни.
- Ха! Какие там связи, о чём ты. Я не Сольвейг, чтобы знать каждую собаку с наводкой на лучшие пути. К тому же, повторюсь, обыкновенно я не путешествую по всему побережью Балтики, а если и случается плыть сюда, то только с отрядом из Стокгольма. По правде говоря, это было всего два раза. А леса эти мне знакомы ещё потому, что росла в Таллине. - Девушка смерила наёмника заинтересованным взглядом, - Ты сам-то откуда будешь? Петербуржец? Знавала одного. Можно считать, по его прихоти пешкарусом от Риги иду. Очень... Дружелюбный молодой человек. И да, отвечая на твой предыдущий вопрос: идти с караваном медленней, но ты сам это понимаешь. А я хочу скорей в Швецию, домой. К тому же, вы опытные бойцы и заплатить вам, по-своему, безопаснее, чем идти скопом безоружных из Торговой Ганзы. Хотя, после этой непредвиденной ночёвки, я пересмотрю свои взгляды на скорость движения малых отрядов. Где вы вообще этого говняного проводника откопали? - Девушка со смешком поворошила угли, - Я не сильно беспокоюсь по поводу своей безопасности, всё же оружие с собой не для красоты таскаю. Поэтому и выбрала ваш отряд - быстро, в меру безопасно и компания не самая паршивая.
Мужчина, отметив её нервозность, подлил масла в огонь подозрительности.
- Подвалы, - задумчиво протянула поисковичка, - Точно, не смотрели.
А ведь и правда. Может там остались следы культа? Ей и правда нужно было всё проверить, не только ради наживы, но и ради собственного спокойствия. Особенно, когда каждый шорох в кустах отчего-то отдавал мистикой.
- Снайпер? - указала подбородком на винтовку, - Острый глаз. Да вроде не очень редкая специализация... С тобой удобно устраивать засады. А как ты справляешься на близких дистанциях, если нет возможности отбежать на выгодную позицию?
Виктор высказался категорически против её самовольства, и он был кругом прав. Девушка задорно улыбнулась под конец потока слов, вычленив из аргументированной тирады только окончание.
- Какие-какие ягодицы? Точеные? Это как вообще? - Таких комплиментов ей ещё не делали, да и в целом, про внешность свою она нечасто слышала комментарии, - Ты явно оговорился со словом тощие, Блондинчик.
Она откровенно посмеивалась, потягиваясь всем телом и разминая затёкшую шею. Колчан и лук были отложены, словно не она деловито проверяла готовность своего оружия, готовая сорваться в ночь, в Хагере.
- Ох, я хотела показаться хоть немного воспитанной, знаешь. Не пойду я в деревню, не парься. Но мне нужно в кусты. В туалет. Поссать. Очень нужно.
Улыбки на лице больше не было, только страдание несчастной девахи, которой до жути приспичило.
- Никуда я не пойду, обещаю, - И тут же нахмурилась, предупреждая дальнейшую реплику, - Даже не думай, при тебе я это делать тоже не буду!

Сам-то её расспрашивает, ужом вьётся, а как она вопрос задала про то, откуда родом, так сразу концы всей беседе рубит. Девушка только хмыкнула, но на ус намотала такое отношение.
- Рига, Таллин, Стокгольм… странно, что тебе не сидится на месте, - продолжил искать подоплёку в её словах наёмник. Ева раздражённо фыркнула, - Я из Стокгольма, говорю же. И бегаем мы там, где заблагорассудится, уж не обессудь. Чаще, ты прав, по своим землям и к своим людям, но из всякого правила есть исключения. Однако, я не на охоте за сокровищами сейчас, а возвращаюсь домой из вынужденного плавания, которое к моей работе не имеет никакого отношения. Рюкзак у меня пустой, сбывать мне нечего, ты сам видел.
Она махнула рукой, показывая, что тему можно считать закрытой. Каждый остался при своём мнении. Виктор в чём-то заподозрил её (пусть и не напрасно) но его нравоучения о том, каким поисковиком ей лучше было бы быть, он мог оставить при себе. Советовать ему, как лучше выполнять свою работу, она не могла и не желала. Зачем лезть туда, в чём ни чёрта лысого не смыслишь?
Нахмурилась, поджала губы, но смолчала. Он в своём праве говорить то, что вздумается, пусть с его словами она была не согласна.
- Откуда эта подозрительность, а, Блонди? - Ева изучала наёмника долгим взглядом, - Командиру вашему я заплатила за то, чтобы с вами прогуляться. Мужик он честный. Если только кто-то больно смелый, как ты, не решит, что девка с вами для утех и радостей идёт, то проблем и не будет. Уж прости, но причин скидывать меня с обрыва я не вижу абсолютно, чай не на корабле, где женщины, как известно, к беде.
Да, о чём только не потрепешься со скуки, каких только безумных планов не выдумаешь, просиживая штаны в ночном дозоре. Вот и Виктор гадал, тыкая пальцем в небо, раз на раз попадая в звёзды. На лице девушки неизменно блуждала ухмылка, не давая ему и шанса понять, куда стоит увести разговор, для разгадки её будущих действий.
- ...Скорее, на ту, у которой если есть не план, то интересная мысль.
- О, правда? - Рыжая подалась корпусом вперёд, упирая ладони в колени, - Расскажи мне по подробнее об этом, знаток душ человеческих. Я и семь наёмников! И какие такие интересные мысли могли меня посетить? Вольная интерпретация сказки о Белоснежке в глухом лесу? - На секунду могло показаться, что именно за сим Ева и подалась, но морщинки возле смеющихся глаз и широкая улыбка рассеивали все глупые догадки, - Похоже, будь я парнем-поисковиком вопросов о том, зачем я решила следовать не с караваном, а с наёмниками, было бы меньше. Или я не права?
Замечание про оружие и свою смертность было встречено задумчивым кивком. Это ей было и так известно, наверняка они могли друг другу рассказать немало историй, когда припекало так сильно, что всё держалось на тонкой нитке Госпожи Прядильщицы, но волей случая или же собственными силами, конца истории жизни так и не произошло.
Ева и вправду сильно полагалась на своё оружие. На нож и лук, просто потому, что голыми руками разорвать пасть тигру была не в состоянии. Мало кто смог бы.
А женские чары при борьбе с культистами, как доходчиво разъяснил ей Рихард, помогут разве что принестись в жертву чуть красочней, чем обыкновенно.
Когда же Виктор откинулся назад, приподнимая бровь и заявляя, что дескать о красоте судить может исключительно род мужской, Ева учтиво покивала, принимая комплимент, но мнение своё не высказала. О внешности спорить дело гиблое, вкусы у всех разные.
- Думаешь, перепадёт что-то? - С наскока поинтересовалась поисковичка, поднимаясь с земельки и равняясь с наёмником. Скользнула по его плечу ладошкой и, обойдя его, направилась непосредственно туда, куда и собиралась. В кусты.
Если в ту секунду Виктор не смотрел ей в след, чтобы узнать, куда же именно направилась подозрительная девчонка, то мог приметить, что возле поцарапанного спортивного лука и выструганных стрел, лежал и нож. Да только теперь его уже там не было. И зачем он ей, интересно?

Пять минут, отведённых Виктором для Евы, лениво тикали, секундной стрелкой механических часов отсчитывая время. Уютно стрекотали кузнечики, поскрипывали ветки разросшихся деревьев; где-то вдали ухала совушка, замолкая только для того, чтобы перевести дух и продолжить свой монолог сызнова.
В густых кустах шиповника, среди высокой травы послышался треск веток, едва слышная возня и вновь всё замолкло. Ни шагов, ни голосов, тишь да благодать. Умелый следопыт насторожился бы, ведь шелест и хруст такого рода создавать могло только самое опасное животное этого мира - человек.
Ева задерживалась, но повода для беспокойства, казалось, и не было. Вокруг всё было чисто, и никто не собирался нападать на вооружённый до зубов лагерь. Только чёртова девка, похоже, набрехала Виктору с три короба и улизнула в деревеньку.
Оставить её там? Разбудить командира, растормошить отряд? Пойти и поглядеть, в кустах ли своевольная поисковичка? Или что-то другое предпринять?

Ева вынырнула из-за кустов ежевики запыхавшаяся, взволнованная и весьма потрёпанная. На предплечье красовался свежий порез, а лезвие ножа было окрашено кармином, будто давеча она окунула его в банку с краской. Только краски в глухолесье не сыскать.
Кап-кап-кап. Едва слышно ронялись красные слёзы с дамасской стали на изумрудную летнюю листву.
- Витя, - шёпотом позвала девушка, - Иди сюда. Давай, - она покосилась на свой нож, а затем сторону мирно спящих членов отряда.
- Не нужно, не буди! Он был один. Я хочу подтащить его к костру, но не могу. Рассмотреть.
Девушка уже протирала лезвие видавшей лучшие времена клетчатой рубашкой, стирая из памяти красное на красном и предсмертное бульканье худощавого мужчины, что пытался жить ещё секунды с распоротым горлом.

Он лежал в кустах, за хлевом, за двадцать шагов от того места, где они расположились на ночлег. В полутьме было видно лишь изогнутые в причудливых формах кисти рук, что цеплялись за шею в немом крике. Ноги и нижняя часть туловища прятались в высоком бурьяне. Тёмные курчавые волосы влажными сосульками облепили его скуластое лицо. Полураскрытый рот, желтоватые зубы.
Последнее Ева отметила уже тогда, когда наклонилась над ним. Руки шарили по телу мужчины, беспристрастно, словно обыскивали на предмет вооружения. Но девушка искала кое-то совсем другое - метки. Нужно было успеть до того, как Виктор уловит её движения, её странный интерес, не только связанный с желанием поживиться патронами или чем-то иным.
- Не нашёл у него ничего? - Машинально спросила девушка, в очередной раз изучая сгибы локтя мужичонки. Отбросила руку мертвеца, перепачканную в крови. Кроме мясницкого ножа и странной ночной рубахи у ночного гостя ничего не было. Шарить при Викторе между ног у темноволосого Ева постеснялась. И тут же пожурила себя, что перетрусила и мигом побежала к наёмнику у костра, инстинктивно ища защиты. А ведь могла бы сначала изучить нападавшего!
- Вот паскуда! Следил за нашим лагерем. Только жопу опустила, тут же услышала, как шебуршался где-то позади. А когда штаны натянула, то хотел схватить меня. Повезло, что в тот момент я наклонилась вниз, думала разглядеть его же из-под этих же кустов. Зараза, царапнул меня...
Девчонка зашипела, сжимая кожу вокруг пореза и глядя, как на поверхности проступает красная полоска.
- Есть чем перемотать?
Руки больше не дрожали от нервов. Хотелось покурить. Честно говоря, то, как она среагировала, до сих пор еле укладывалось в её голове. Вот руки темноволосого хмыря тянулись к ней, а на кривозубой ухмылке играла торжествующая улыбка... А вот её правая рука, словно чужая, чертит в лунном свете полукруг и касается его горла так нежно и легко, словно крылом бабочки. И тут же незнакомец падает к её ногам, хрипя в предсмертной агонии. Наверняка все кусы были красные на полметра вокруг, обрызганные артериальной кровью, но в темноте не видать.
- Пиздец, - констатировала Ева, носком ботинка поддевая руку несостоявшегося убийцы, - Потащили, короче. Покажем главному, разбудим всех. Тут небезопасно.
Ухватившись за безвольные кисти худосочного мертвеца, поисковичка сделала шаг. Ещё один, а затем резко бросила свою ношу.
- Сзад...
Чья-то ладонь перекрыла ей рот, а по затылку прилетело рукояткой чего-то тупого.
Позади Виктора была такая же тень, опустившая на затылок наёмнику тяжёлую палку.

Отредактировано Ева (2016-11-05 00:38:45)

Горький привкус желчи привёл Еву в сознательное состояние. Налитые свинцом веки отказывались повиноваться, а в затылке гудело так, словно всю ночь напролёт она пила самогонку, занюхивая её рукавом.
- Оооох... - невольно вырвался стон.
Затёкшая шея не хотела поднимать чугунную голову, а занемевшие кисти рук сводило судорогой. Сырая земля неприятно холодила задницу сквозь ткань джинс.
- Ну что, доигралась? - послышался шипящий голос рядом. По бедру тут же прилетело подошвой армейского ботинка.
Ойкнув, Ева дёрнулась в сторону, едва не повалившись набок. Спасли только привязанные к деревянному бруску руки.
- Давай посмотрим на труп! Зачем будить остальных! - Продолжал голос, обвиняя её совершенно оправданно.
- Заткнись... - неубедительно простонала поисковичка, припоминая последние минуты до потери сознания.
Труп мужчины без видимых признаков метки. Наёмник по имени Виктор, уверенный, что местные жители теперь устроят им кузькину мать за мёртвого товарища. Чёртова деревня и клятые культисты, с которыми Ева не знала, как управиться.
Подняв голову, Ева посмотрела исподлобья туда, где должен был находиться наёмник.
- Виктор, - сдавленно шепнула Ева, припомнившая, как ворчливо отреагировал светловолосый на фамильярное "Витя",  - Извини. Пожалуйста.
Так себе звучало.
Ещё бы! Какая-то девица затащила профессионала в западню, помешала разбудить командира вопреки здравому смыслу и теперь блеяла прощение, сидя в каком-то вонючем сарае.
За стенкой раздались невнятные голоса. Прикусив язык, Ева подобрала под себя ноги. От резких движений её едва не стошнило на свои же колени. Тот, кто приложился ей по макушке старался изо всех своих сил.
- ...Wielki mówi, że ofiary muszą być na zachodzie słońca. Jest zbyt wcześnie, On będzie niezadowolony.
В ответ ему раздалось невольное ворчание:
- Więc po prostu zostawić to leżących? Zapewne mężczyzna odzyskałam przytomność. Zdawał mocny.
- Chuj wie. Przez pół godzinie przyjdzie Matka do namaszczeniu. Może pozwoli puscic trochę krwi. Dziewczyna nam nie potrzebna.
Говорящий хрипло рассмеялся, отходя от их с Виктором тюрьмы куда-то дальше, по своим делам. Последние его слова Ева едва расслышала, но их хватило, чтобы внутри всё сжалось в противный комок. С одной стороны, такой расклад подтверждал её подозрения, а с другой стороны...
- Понял, что балакали? - облизнула пересохшие губы девушка. Пить хотелось неимоверно. Ева дёрнула запястьями, проверяя верёвки на прочность. Что-то из польской речи было понятно и тому, кто совсем не был с ней знаком. Обрывки, осколки. Знал ли Виктор этот язык?
- Пизда нам, по ходу, - прокомментировала Ева, не вдаваясь в подробности, - Одно скажу, через полчаса к нам придут... Придёт...
Девушка поморщилась. Как бы донести информацию так, чтобы не открыть ничего об Инквизиции, но в то же время подготовить Виктора к возможным событиям?
- Придёт женщина. Я так поняла, что они в своей глуши ебанулись и хотят принести нас в жертву, а она типа Преподобной Матери. Суки подозревают, что мы уже прочухались. Наверное из-за таких чокнутых и пропадали патрули по дороге до Таллина. Заночуешь, а потом тебя повяжут...
Вот и отличная возможность приплети байки об опасной дороге к событиям текущим. Полчаса начали свой отсчёт, до того момента, как их с Виктором, скорее всего, разлучат. Ева принялась тереть бечёвку о дерево, с трудом заламывая руки. Никакого другого варианта, кроме как перетереть верёвку о балку она пока не видела. Нож её сгинул где-то в лесу...

Отредактировано Ева (2017-01-21 12:31:58)

- Наверное потому, что я знаю "пшецкий", как ты выразился? - Ева стрельнула глазами в наёмника, - А мужики как раз говорили, что к нам придёт какая-то баба, которую они Мамкой звали? Может и сожрут, а прикрыли всё красивенько "жертвой", я что знаю, что у этих в голове творится? Я тебе просто слова пересказываю.
Глаза уже привыкли к темноте настолько, что можно было без труда рассматривать их небольшой сарайчик и выискивать в нём возможные лазейки для побега. Виктор проявлял чудеса акробатики и силы, подтягиваясь к верху балки и пробуя её на прочность. Треск стоял ощутимый, но наёмнику чертовски везло - сторож снаружи зашёлся в истерическом кашле курильщика, ежесекундно отхаркиваясь.
Ева не хотела лишаться верёвки с концами. Ей бы хватило и "подпила", чтобы в случае чего резко дёрнуть руками и разорвать путы. Набрасываться на незнакомцев тоже нужно с умом. Кто знает, сколько их снаружи? Чем они вооружены? Какие способности имеют, если имеют?
Интересно, а если захватить их Преподобную Мать, будет ли у них больше шансов остаться в живых? Насколько ценна она для похитителей?
Было над чем пораскинуть мозгами, да вот времени у них почти не было. С момента подслушанного разговора натикало не меньше, чем на пятнадцать минут, а значит, осталось ещё столько же.
- Ой, - шикнула Ева. В палец больно впилась заноза. Выгнув шею, она скосила глаза на балку. Необработанная древесина пестрела острыми участками, нужно только выбрать верный угол. Девушка принялась опять чесать верёвку о балку, наблюдая за действиями Виктора.
- Какой план, здоровяк? Попробуем схватить того, кто к нам заглянет в гости сейчас или потянем резину, вдруг будет момент получше?
С одной стороны, по раздельности им было бы сложнее сражаться. Но если удастся проникнуть куда-то глубже, чем в сарай для пленных... Может быть у местных есть радиопередатчики. Или хороший арсенал. Капище с божеством, в конце концов, убив которое все культисты получат хорошую ментальную взбучку и дадут им преимущество.
Верёвка на запястьях натужно затрещала. Хороший знак.

Отредактировано Ева (2017-01-26 13:59:58)

""Свиньи на бойне" - какое точное определение" , - думалось Еве, - "Возможно, даже более точное, чем Виктор мог себе представить".
Верёвка заворсилась и на месте усердного трения образовалась выемка. Девушка напрягла руки, пытаясь разорвать сковывающую запястья змеюку. Благодаря стрельбе из лука плечевой пояс у неё был развит куда лучше обычных представительниц прекрасного пола. Вгрызаясь в руки, верёвка с трудом, но поддалась, не разорвавшись до конца, но ослабев настолько, что она смогла высвободить ладони.
От усилий болели предплечья. Привалившись спиной к балке, Ева устало выдохнула, медленно вытягивая руки вперёд.
Виктор поинтересовался о том, не нужна ли ей помощь. Поисковичке явственно показалось, что сделал он это больше для "галочки", чем потому, что искренне желал с ней возиться. Ну и конечно, вдвоём шансов у них было куда больше. Как бы не бесила Виктора рыжая заноза в заднице - эту простую истину понимали оба. А посему Ева могла положиться на Блондинчика целиком и полностью.
- Если только нежным поцелуем в ушко, - проворковала девчонка, растирая запястья и поднимаясь с колен.
Вокруг балки на земле осталась лежать верёвка. Наклонившись, Ева размотала узлы и отвязала верёвку от балки. Затем, закрепила её на поясе, прикидывая, что может ещё пригодиться. Даже если они не найдут никакого оружия, то даже таким арсеналом есть шанс придушить кого-нибудь.
Прогнившее здание воняло сыростью. Плесневелые доски едва держали всю конструкцию в вертикальном положении. Еве показалось, что если умудриться забраться на крышу, то вся постройка сложится, как карточный домик.
О смолении и обработке древесины от влаги местные явно не слыхали. Рядом, возможно, было болото или иной водоём. Но это были только догадки.
Сторож снаружи больше не кашлял и оттого им следовало быть предельно тихими и не выдавать своего присутствия лишними шорохами. Благо лысая земля не была сухой и чуть пружинила под ногами, скрадывая шаги.
А вот чем вооружиться - та ещё загадка.
Местные совсем уж дураками не были, прекрасно понимая, что зачастую в их сети ловятся мужи, что умеют управляться с оружием и жить хотят. Тюки влажной соломы, мешки с перегнившими крупами. Перегородки из витых веток непрозрачно намекали, что раньше здесь держали домашнюю птицу: кур или гусей. Насеста, однако, не было видно. И уж конечно ничего острого, колющего и режущего Ева не приметила. Но это не значит, что его тут не было.
В сарае этом просидел не один десяток разных бедолаг, ожидая своей участи.
Под лучом света, в грязи, что-то блеснуло. Наклонившись, Ева подняла прямоугольный предмет и недовольно нахмурилась.
- Зажигалка, - раздражённо констатировала она, чиркая барабаном. С третьего раза загорелся слабый огонёк, - Работает.
Может Виктор придумает, что с ней делать?

А тем временем, снаружи, издалека, заговорили вновь голоса. Среди двух мужских - вероятно сопровождающих - затесался и один женский. Преподобная Мать и её охрана, не иначе. Два охранника при женщине, один кашлётик у двери. Четыре на два.
Процессия замерла у двери. Сторож дребезжащим голосом заговорил и, что примечательно, на чистом русском:
- ... Так это... С девкой-то что, Матушка?
- Зачем вы её вообще хватали, не пойму? - У говорившей был очень красивый грудной голос. - На ваше усмотрение, но чтобы к вечеру её тут духа не было. Открывай.

Отредактировано Ева (2017-01-27 14:51:18)

- Поджигай ближе к двери... - Ева, уловив его план с полуслова, принялась стягивать с тела клетчатую рубашку. В сарае было довольно сыро, и  чтобы пламя успело заняться за такой короткий срок, следовало ему помочь. Отсыревшая солома была словно старая боеголовка - могла сдетонировать, устроив настоящую дымовую завесу на весь сарай. Это был хороший план, если бы не одно "но": нехватка времени.
Чёрная майка-алкашка прилипла к телу - от волнения вся спина была мокрая.
Виктор, словно большой снежный кот, едва слышно шагнул к противоположной от двери стене, выискивая наиболее слабые доски в общей конструкции.
Ева же ногой пнула тюк соломы, хаотично расшвыривая ее по всему полу. Затем, не глядя куда, побросала пару охапок возле входа в сарай. За дверью отчётливо слышалось шебуршанье - кто-то ковырялся в проржавевшем навесном замке ключом. Подпалив рукав рубахи, девушка отпрянула назад, вытягивая горящую тряпицу в сторону двери и инстинктивно заслоняя глаза рукой. Весь правый бок обдало волной жара.
"Пан или пропал", - мелькнула последняя мысль перед тем, как Ева бросила рубаху на солому у двери. Девушка тут же побежала к Виктору, толкая его в спину. Перед глазами плясали чёрные пятна - последствия резкой смены освещения,
Пальцы тем временем ловко извлекли вставку зажигалки из металлического корпуса. Солома едва-едва зачадила, противясь огню изо всех сил. Чёртова сырость латвийских болот!
Дальше всё зависело от Виктора, от того, насколько удачно он выбрал место для побега и как быстро сможет выломать доску. Пару лишних мгновений для них она смогла выиграть.
Скрежет в замке прекратился.
Ева ткнула Виктора в бок, показывая, что вот, уже сейчас!
...И только охранник хватился за дверную ручку, девушка бросила зажигалку в огонь.